.jpg)
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Рубен Валерьевич, добрый вечер.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Здравствуйте всем.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Да, из анонса все понятно. Каждый четверг именно в это время на волне радиостанции «Говорит Москва» мы обсуждаем то, что на портале обсуждается с понедельника. Сейчас узнаем, что же там такого важного, интересного обсуждают.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Да, Роман, вся страна знает уже, вся страна обсуждает, вся страна заходит.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Что в Москве холодно.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Да, это меньшая из наших бед. Мы… обсуждаем мы не такие природные катаклизмы, мы же не сайт, посвященный природным условиям. погодным условиям, а все-таки правовой портал. А с понедельника мы обсуждаем медработников в зале суда. Не то, что мы их обсуждаем, а мы говорим о том, что вот что такое медработник в зале либо не в зале, а в помещении суда. То есть это излишество или необходимость? Но на самом деле вообще никаких данных нет таких вот статистических. Тут пресс-служба Федеральной службы исполнения наказаний нам ответила по телефону, что. Ну, мы официально обратились, и мы знаем, что есть проблема оказания медицинской помощи осужденным, задержанным, заключенным под стражу. И у нас будет эксперт на связи, может быть, в первой половине часа даже по этому поводу, потому как все знают эти известные истории со смертью Магнитского, этого юриста фонда, вокруг чего сейчас очень много разговоров.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Неоказание медицинской помощи?
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Да. Но вот, когда мы обратились, ну, собственно, и следовало этого ждать, обратились во ФСИН, они сказали: «А осужденный или подследственный в момент судебного заседания находится вне учреждений ведомства, то это вопрос не к нам, а к судьям. к суду». А в суде, если кто из граждан, слушающих нашу программу, был, наверное, как и я, никогда не видел медпункта, то есть суд такое, вообще-то, место нервное, если честно сказать.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Ну, эмоциональное, стрессовое, конечно.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: И отсутствие медпункта там меня всегда как-то настораживало. Один раз мне самому было не очень хорошо, потому что было жарко, ну, то есть там не было ни кондиционеров, ничего, а на улице было за сорок. И в суде было жарковато. Ну, это мне там даже поплохело. Ну, ладно, вышел на улицу и подышал. А люди там, которые вынуждены находиться постоянно, тем более в многочасовых судебных заседаниях, а если еще и люди пожилые, то глядишь, там чего и произойдет. Неоднократно на моих глазах «скорая» выезжала к подсудимым, а то и к свидетелям, неоднократно «скорая» стояла около суда. Я мимо просто проезжаю, смотрю, о, «скорая» стоит, значит, там кому-то плохо стало.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: А по закону не прописано, что работник, (03:10), да?
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Нет, у нас же есть санитарные нормы и правила. Допустим, в школах в соответствии с СанПиН должен быть медпункт, например, на предприятиях, в учреждениях. Потом у нас есть соответствующие законы, постановления, распоряжения, которые говорят о том, что в местах массового скопления народа, гуляний «скорые» должны быть обязательно для оказания первой помощи, потому что мало ли что. А вот в судах нет вот этой медицинской помощи. И поводом послужил у нас на портале поднять этот вопрос случай, который совершенно случайно, ну, опять тавтология какая-то, да, совершенно случайно наша съемочная группа «Законии» оказалась на освещении одного из. Ну, оказалась-то не случайно, потому что освещали, дело интересное. Поехали, допустим, да посмотрели.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: И стало одному человеку просто плохо, женщине стало плохо.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Да. А вот в Чебоксарах в Чувашской республике в Верховном суде слушалось дело, и при оглашении определения кассационной инстанции женщине, которая была осуждена по первой инстанции к лишению свободы, ну, там экономическое преступление, там на два года, ну, и ей этот срок оставили, но условно дали и отменили гражданский иск. И вот в момент, когда судья оглашал вот это вот свое определение об отмене гражданского иска о взыскании с нее там каких-то денег, она рухнула на пол. И у нас на портале, на «zakonia.ru» есть, этот ролик и на «YouTube» можно зайти и посмотреть. Не за то, как она падает, а наше внимание привлекло то, какая реакция у присутствующих в зале судебного заседания, у судей, у адвокатов, у приставов, у зрителей.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Они были растеряны, по-моему.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: На самом деле это не выглядело растерянностью, это выглядело, как: «Да и ладно. Ну, упала и упала». И вот представьте себе, стоят там трое судей, и они стоят, смотрят, ну, чего-то с ней. Милиционер, который отвечает, потому что ее привезли из колонии, так сказать, освободить. И она, не выдержав, видимо, нервного напряжения, рухнула с высоты своего небольшого, прямо скажем, роста, но, тем не менее, так упала, что упала. И я бы хотел. Как раз у нас должна быть на связи адвокат Христина Василенко, которая присутствовала в зале судебного заседания, просто видела эту историю, вот как бы она это описала из первых уст. Но вот реакция судей и приставов меня, честно говоря, впечатляет, точнее ее отсутствие.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Послушайте, я не понимаю, вы ведете все к тому Рубен Валерьевич, чтобы в каждом суде районном, городском, мировом, арбитражном был бы врач или медработник?
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Да.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: У нас врачей не хватит.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Нет, вот смотрите, это как раз вопрос, который мы и адресуем нашим слушателям. У нас в России, как оказалось, не так много судов. Это нам кажется, что здесь сплошные суды, а так вот 83 Верховных суда республик, краевых и областных, городских судов, 319 районных судов, ну, и остальные военные, флотские, у военных, по идее, все это должно быть налажено. Если он при гарнизонах, то у них медпункты там рядом находятся. А так вообще 318 плюс 83 получается в районе четырехсот. Дело в том, что никто не ведет статистику, кому становится плохо в зале судебных заседаний.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Кому плохо становится в торговых центрах, в самолетах, в вузах во время сдачи экзаменов. Давайте всюду расставлять медработников, Рубен Валерьевич.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Да, давайте расставлять работников медицинских, но вот, допустим, в крупных торговых центрах я встречал медицинские пункты.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Не в каждом есть, я смотрел сегодня в Интернете, не в каждом есть.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Совершенно с вами согласен, что не в каждом есть, да.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Законом не прописано, что обязан быть.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Другое дело, что вот на предприятиях раньше было положено, чтобы это было, в школах.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: (. )(07:09) советские времена.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Да, очень хорошо, я поэтому и вспомнил, потому что знаете, что меня удивило? Вот когда обратились мы к уважаемому экс-первому зампредседателя Верховного суда Владимиру Радченко, он по телефону «ЗАКОНИИ» сказал, что в его солидной практике случаев с проблемами здоровья у присутствующих на заседании не было, и он не слышал, чтобы люди падали в обморок, поэтому вопрос, в общем-то, натянут. А тут просто буквально совсем немножко порывшись в Интернете, обнаружили, что вот, пожалуйста, в июне 5-го года на суде во время рассказа бывшего заложника Беслана в обморок упал конвоир, в августе 11-го года чиновник Медицинского управления минобороны Никитин упал в обморок во время рассмотрения ходатайства следователя о продлении ареста, в октябре вице-мэр Екатеринбурга потерял сознание в зале суда, в августе 5-го года в Волгоградском областном суде московского адвоката Николая Бекеша не удалось спасти во время судебного заседания от сердечного приступа, случай про Чебоксары нам сейчас Христина Василенко расскажет, в Ставрополье 2 ноября 11-го года молодой человек умер в суде от сердечного приступа, подсудимый, 11-ый год, 58-летний мужчина скончался на руках у судебных приставов. «В начале заседания судья попросила всех встать, подсудимому стало плохо, он присел на корточки, а судья потребовала, чтобы он встал, и заставила приставов силой поднять Сергея, – рассказывают правозащитники. Ну, вот из Интернета. – На руках тормошивших его приставов он и умер». У нас на связи адвокат Христина Василенко.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Которая была очевидцем этого происшествия.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Да, очевидцем вот этой истории. Христина, здравствуйте.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Здравствуйте.
ХРИСТИНА ВАСИЛЕНКО: Да, здравствуйте.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Ну, и как, вы ожидали, что там что-то такое произойдет? Вроде там положительное решение было для этой женщины, которую там судили.
ХРИСТИНА ВАСИЛЕНКО: Вы знаете, конечно, никто не ожидал того, что произойдет. Это было неожиданно, и все были в шоке. Решение было с одной стороны положительное. Но также ключевым моментом было принятие судом решения о том, будет ли оставлен в силе приговор о лишении свободы Косаревой, которая потом упала в обморок.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: А что было? Я вот ролик видел, а Роман Щепанский не видел этого ролика, и кто-то из слушателей не видел. Реакция судей, вот она падает в обморок, там ясно слышен бабах, и что?
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: И что они делают?
ХРИСТИНА ВАСИЛЕНКО: Немая сцена. Реакции судей не последовало никакой. Единственно, от кого последовала реакция, так это от вольных слушателей, от публики, присутствовавшей в судебном заседании. То есть именно лица, присутствовавшие в судебном заседании, не участники процесса проявили какую-то активность, настояли на том, чтобы судебный пристав все-таки пошел и все-таки попытался найти хотя бы нашатырный спирт.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: А он сам тоже стоял, не шевелился, так получается?
ХРИСТИНА ВАСИЛЕНКО: Первое какое-то время, да, стоял, не шевелился, потом, в общем-то, под давлением присутствовавших он все-таки вышел искать нашатырный спирт. Вопрос о вызове скорой помощи также подняла публика, ни судьи, никто из.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: А судьи? Судьи из ролика стоят такие, смотрят. Они чего там, вы там все-таки были непосредственно, все-таки видео не передает этого момента, они что, с любопытством смотрели или что? Для них же, в общем, наверное, они с этим встречаются часто. Они так смотрят, что умрет – не умрет или что там они? Как-то сами на глазок определяли, как плохо человеку или хорошо?
ХРИСТИНА ВАСИЛЕНКО: Первоначально для них это тоже был так называемый сюрприз. Но в дальнейшем они вполне спокойно смотрели на потерявшую сознание женщину и не предпринимали никаких действий, направленных на то, чтобы хотя бы направить кого-то, вызвать «скорую помощь» или сделать хотя бы что-то, чтобы помочь человеку.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Значит, это было впервые в их практике, поскольку они все-таки, наверное, были растеряны. Такое же не каждый день у них происходит.
ХРИСТИНА ВАСИЛЕНКО: Видимо, да.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Ну, вот видимо, Рубен Валерьевич.
ХРИСТИНА ВАСИЛЕНКО: Видимо, в их практике это было впервые.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Не знаю, а мне вот показалось, что им все равно.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Это ваше глубоко личное мнение.
ХРИСТИНА ВАСИЛЕНКО: Если первоначально это была реакция такого онемения, то в дальнейшем, в дальнейшем, то есть, когда прошла минута, да, можно было все-таки как-то отреагировать, проявить какое-то участие к человеку, который находится без сознания, и совершенно непонятно, что происходит, и очнется она или не очнется. Хотя бы потребовать вызвать «скорую помощь».
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Христина, ну, вот простая вещь, это же ведь не какой-то там суд. Это же Верховный суд республики, субъекта федерации. Это значит, судьи не вчера назначены были. И нет такого, чтобы у них не было жизненного опыта, то есть сказать: «Объявляется перерыв. Пристав вызовите врача», – это элементарная вещь. Они это сказали?
ХРИСТИНА ВАСИЛЕНКО: Да, это произнесено не было, действительно. То есть никто из судей.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: То есть, никто? Просто стояли и смотрели?
ХРИСТИНА ВАСИЛЕНКО: Никто не настоял на том, чтобы вызвать «скорую помощь», врача. Этот вопрос даже не обсуждался. Судьи через 7 минут спокойно удалились в совещательную комнату.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Подождите. Давайте слушателям скажем, с женщиной потом все нормально было?
ХРИСТИНА ВАСИЛЕНКО: Что, простите?
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: С женщиной потом нормально все было?
ХРИСТИНА ВАСИЛЕНКО: Ну, она пришла в себя, насколько хорошо потом было ее самочувствие…
РУБЕН МАРКАРЬЯН: После нашатыря там, да, или что?
ХРИСТИНА ВАСИЛЕНКО: Она пришла в себя где-то через 5 минут, если не ошибаюсь. Ну, разумеется, она была в слабом состоянии…
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Христина, просто из ролика не видно как она упала, но такой звук был, как будто она головой там ударилась. Ведь никому не пришло в голову проверить, что там у нее с черепом или что?
ХРИСТИНА ВАСИЛЕНКО: Нет, абсолютно никому не пришло в голову, тут же проверить что с ней, хотя у пала она с высоты своего роста. Она не просто опустилась на колени, она упала с высоты своего роста. Это был грохот. И я была непосредственным свидетелем, потому что я находилась совсем рядом с ней. Это было, конечно ужасно, но…
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Христина, и последний вопрос. Она убийца, вор или кто она такая? За что ее там судили?
ХРИСТИНА ВАСИЛЕНКО: Вы знаете, это удивительное дело. Поскольку она являлась просто рядовым сотрудником одной из компаний и проходила как пособник по экономическому преступлению, и ей, женщине, ну, разумеется, ранее не судимой, семейной, с высшим образованием, с идеальной репутацией, ее осудили к двум годам лишения свободы в суде первой инстанции.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Реального срока?
ХРИСТИНА ВАСИЛЕНКО: Реального срока по данному составу преступления.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Христина, а кто там такой из потерпевших? Это же потерпевший видимо заявление писал? Что это за люди? Государство или что это?
ХРИСТИНА ВАСИЛЕНКО: Разумеется. Нет, потерпевшими являются не граждане Российской Федерации, не государство. Потерпевшим является некое ООО «АТА Ипотека», учредителями которого являются три кипрских фирмы.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: А, ну тогда понятно.
ХРИСТИНА ВАСИЛЕНКО: То есть, некие нерезиденты, находящиеся в оффшорной зоне.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Да, все понятно. Все, спасибо.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Все, спасибо, Христин.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Рубен Валерьевич, у меня такой вопрос. Я не знаток судебных процессов, а, может, все дело в том, что судьи просто привыкли, что люди, которым грозит реальное тюремное заключение, бьют на жалость и имитируют, что им плохо, падают в обморок. Может это дело довольно привычное?
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Ну, если следовать этой логике, тогда приходящие в поликлинику или в больницу… врачи тоже должны относиться достаточно жестко к пациенту. Сказать: «Ну ладно косить. На работу не хочешь идти. Чего ты пришел со своим насморком? Вали отсюда».
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Я пытаюсь оправдать так врачей, поскольку, видимо, это происходит все регулярно, если они были так равнодушны.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Нет, Роман, я понимаю, оправдать этих самых, судей, вы имеете в виду?
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Да, конечно.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Но, вот стоят судьи, да, у них на глазах падает человек, и они стоят на него смотрят. Ну, элементарная вещь, скажи: «Перерыв в судебном заседании», – тогда хотя бы кто-то имеет право подойти, а так вот публика стоит, смотрит, потому что вроде как оштрафовать могут за то, что ты подойдешь помощь оказать, пристав стоит, как этот китайский такой истуканчик. И потом из толпы, действительно, говорят: «Слушай, водички хотя бы дайте, нашатырь найдите, человек лежит». Эти стоят, смотрят. Проходит несколько минут, да, может быть, мозг отключается, инсульт, инфаркт. Бог его знает, что там у него.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Нет, ну вот такое же бывает, что на самом деле люди имитируют.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Вероятно, бывает.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Вероятно, бывает.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Вот, но, судя по тому, что я здесь читаю: «Мать обвиняемого умерла в зале суда. 14 сентября 2011 года». Сердечный приступ у одного – вот этот вот человек, которого приставы поднимали, взял и умер тоже. Ничего себе имитация! То есть, у нас вот сейчас на связи Мария Каннабих, член Общественной палаты России, президент фонда помощи заключенным и член Общественного совета при Министерстве юстиции. Мария Валерьевна, здравствуйте.
МАРИЯ КАННАБИХ: Здравствуйте.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Добрый день.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Это Рубен Макарьян и Роман Щепанский. Радио «Говорит Москва».
МАРИЯ КАННАБИХ: Здравствуйте. Да.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Вот мы подняли проблему, может быть, это и не проблема, как вот нам сказал экс-председатель Верховного суда, что на его практике никогда никто в обморок не падал. А я лично из своей маленькой семнадцатилетней практики адвокатской встречал «скорую помощь» неоднократно в судах. И вот, как показывает даже беглый обзор по Интернету, в этом году, точнее в прошлом году умирали люди в судах.
МАРИЯ КАННАБИХ: Несомненно.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: А вот…
МАРИЯ КАННАБИХ: Я свидетель этому всему тоже, так же как и вы.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: А вот вопрос, который мы задаем слушателям, и поставили проблему эту перед Минюстом, а как это, если во ФСИН хотя бы есть там законы об оказании помощи медицинской заключенным, то, как нам сегодня во ФСИН ответили по телефону: «Мы выпустили за пределы, и вот он поехал в суд. Вот там целый день мы за него не отвечаем». И в суде за него, получается, не отвечают, как показал вот этот случай в Чебоксарах.
МАРИЯ КАННАБИХ: Да, да. Это сложная очень, действительно, проблема. Мы ей как раз занимались. Еще ведь приезжают женщины с малолетними детьми на суд. Вы ни разу не видели в своей практике? Видели тоже, наверное? С грудными детьми приежают на суд.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Ну, да.
МАРИЯ КАННАБИХ: Ребенок орет, судья зачитывает протокол. А потом мне знаете, хотелось бы, чтобы еще один аспект, то есть больных заключенных очень много. Любой нормальный человек, не злостный, конечно, рецидивист или преступник закоренелый, который оказывается в следственном изоляторе, в суде, естественно, у него обостряются все его хронические заболевания, которые когда-то были или появились вновь. И стать плохо в зале суда, тем более, когда зачитывают приговор, и приговор тяжелый может быть, как обвиняемому раз, как его родственникам, два, близким. Это страшная трагедия, правда? Ведь мать, она переживает за сына, наверное, гораздо больше, чем сам сын переживает. А потом, вы еще не забывайте, когда рассказывают о страшных преступлениях, которые совершились, допустим, показывают вещественные доказательства… Вы это все, наверное, как адвокат, знали и видели.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Да, да.
МАРИЯ КАННАБИХ: То становится плохо и свидетелям часто.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: И присяжным может стать.
МАРИЯ КАННАБИХ: И потерпевшим становится плохо, и родственникам потерпевших. Я не раз видела, как, допустим, мать убитой девушки упала в обморок, и ее долго не могли привести в чувства, как говорят. Поэтому мне бы казалось, что медицинский работник, может быть, не на всех слушаниях, а вот на тяжелых, трудных, должен обязательно присутствовать.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Мария Валерьевна, а вот видите, как-то так очень спокойно к этому и в суде относятся, и. ну, ФСИН, понятно – это не их тема, в суде им это неинтересно. А у нас, ну, мы тут посчитали, оказывается судов не так много. Ну, 319 районных и 83 верховных. А вот вызов скорой, допустим, стоит, ну, сколько там, 2000 рублей, 3000 рублей. И вот они сколько раз могут выезжать в конкретный суд, ну, например, в Тверской или в Басманный. Ну, там каждый день по 2 раза.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Ну, да, там сложные часто процессы бывают.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Да. А один работник, сколько будет стоить, ну, просто фельдшер какой-нибудь.
МАРИЯ КАННАБИХ: Я думаю, дешевле. Ну, наверное, врача туда сложно было бы, да, направить. А вот медицинский персонал среднего какого-то звена, присутствовать вполне может. Он может сделать укол или (. )(19:30).
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Ну как на предприятии, там, или в школе.
МАРИЯ КАННАБИХ: Да. Медсанчасть-то была всегда же, правда, на предприятии. И сейчас есть тоже.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Ну, да.
МАРИЯ КАННАБИХ: Я думаю, что это было бы разумно. Дело в том, что по мере своей, ну, что ли деятельности общественной, я занимаюсь общественными наблюдательными комиссиями, то есть они следят за осуществлением прав человека в местах принудительного содержания. И вот суд не является таким местом принудительного содержания.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Хотя там под стражей люди сидят, в общем-то.
МАРИЯ КАННАБИХ: Хотя, да, под стражей там люди сидят. И мы давно ставим вопрос, что, вот человека, когда его везут куда-то, правильно, вот, нужно тоже проверять, как его везут туда. Это тоже ведь место заключения. Но пока в наш семьдесят шестой федеральный закон, который говорит, вот, о соблюдении прав человека в местах принудительного содержания и о контроле за, вот, соблюдением прав человека, вот эти места не входят. И сейчас мы будем готовить новые поправки, вот об этой теме мы как раз задумаемся, благодаря вам, что это тоже место принудительного содержания.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Мария Валерьевна, вы, ну, на портале «ЗАКОНИЯ» знакомы, естественно, и зайдите, посмотрите там видеоролик, вот этот сюжет. Там он несколько минут занимает, как вот в Чебоксарах женщина упала, и какова реакция судьи.
МАРИЯ КАННАБИХ: Нет, я об этом слышала. Мы же ведь отслеживаем все ситуации. У нас и в Чебоксарах есть Общественная наблюдательная комиссия. Они есть в 79-ти регионах, субъектах федерации.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Нет, просто реакция, это интересно, судей, приставов. Вот, как будто все равно. Ну, упал человек – упал, да пусть помрет.
МАРИЯ КАННАБИХ: Ну, наверное, вы знаете у врачей, у судей, наверное, у них какое-то все-таки существует такое, что ли, выгорание производственное. Ну, то есть, наверное, они не могут сочувствовать каждому человеку.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Ну, не будем гадать.
МАРИЯ КАННАБИХ: Не то, что не могут, проходит как-то это, наверное.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Спасибо большое. Напомню, на связи была Мария Каннабих, член Общественной палаты России, президент фонда помощи заключенным.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Смотрите, Рубен Валерьевич, сейчас на территории нашей необъятной Родины в воздухе находится более шестидесяти тысяч человек, да. Недавно я сам летел самолетом двухэтажным, в котором было шесть сотен людей. Давайте в каждый самолет по врачу, потому что тут «скорая» приедет через пять минут в суд. А здесь, пока сядешь, часа два пройдет. В каждый самолет, в каждый «Боинг» по медику, давайте так.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Нет, Роман, ну, вы, конечно, до абсурда доводите.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Почему, нет? Почему до абсурда?
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Я вам могу более абсурдное предложение высказать. У нас в стране сто пятьдесят миллионов человек. У нас несколько миллионов сотрудников правоохранительных структур, службы безопасности, спецслужб. Давайте разделим страну, там, на взводы и на роты, и получится один правоохранитель на сто человек.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Вот.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Вот, отлично. И назначим санитара, стрелка-снайпера, ну, как вот. Я, как бывший командир роты…
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: И сбудется ваша мечта.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: …Могу сказать, что я командир роты, я могу командовать ста человеками совершенно так спокойно. Я их могу держать под контролем. А почему бы так не сделать?
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Ну, давайте напомним, что обсуждается с понедельника на портале, и что мы все время обсуждаем каждый четверг, на волне радиостанции «Говорит Москва».
РУБЕН МАРКАРЬЯН: А мы все время разное обсуждаем.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Конечно.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: На портале с понедельника обсуждаем необходимость введения штатного медицинского работника, хотя бы фельдшера, в судебное здание. Чтобы в суде районном, либо областном, либо, может быть, там, где слушаются дела такие, серьезные. Ну, в сельской местности, наверное, вряд ли это может быть. Может быть, там три-четыре посетителя будет за период, да, ну, и рядом какой-нибудь фельдшер сельский может оказаться. А вот в таких вот крупных городах, где действительно рассматриваются…
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Рубен Валерьевич, я все-таки еще, вы знаете, веду передачу с адвокатами, и мне много приходит звонков, что врачи, ну, просто полная безграмотность тут. Люди в кому впадают, у людей давление повышается. Ну, такие неграмотные люди, у меня такое впечатление, пусть меня простят.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Роман, а я вот, ну, тоже, так сказать, с неким предубеждением относился к «скорой помощи». А тут на днях, в выходной, чего-то не то съел, мед. Мед, вот, у меня оказалась аллергия.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Да.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Вот, и меня как-то раздуло, я говорю, как апельсин и пришлось вызвать «скорую», причем, за пятнадцать минут все это произошло, еле-еле губами шевелил. Приехали, я думаю – ну, что же они мне сделают? А они вкололи укол, посидели со мной, поговорили, дали советы, дали бумажечку подписать об отказе от госпитализации, объяснили, что может быть, чего не может быть. Было приятно, что все-таки кто-то приехал в течение пятнадцати минут. Хотя вот я помню ужасные рассказы, что приезжают, там, не помогают, ничего не делают.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Я же тоже не могу не верить нашим слушателям.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Нет, ну, бывает, конечно, бывают случаи.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Разные случаи, конечно.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Но мы сейчас вот обсуждаем конкретную совершенно историю. Да, я вот прочитал это в Интернете. Вот самым непосредственным свидетелем стал портал «ЗАКОНИЯ», как судьи и приставы в зале судебного заседания относятся к человеку, который просто падает и помер – не помер – не важно, вот. И при этом нам говорят, что вот, есть «скорая помощь», которую даже тоже не вызвали. Поэтому, если б был бы штатный врач, наверное, в том же суде, в Верховном суде, извините меня, республики, ну, хотя бы фельдшер, могли бы сказать: «Врача позовите», – пришел с нашатырем. А так даже воду не могли найти там или нашатырный спирт. Поэтому мы и обсуждаем. Может быть, проще ввести штатную должность, какую-нибудь единицу в судах общей юрисдикции…
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Я против. Я против.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: А я за. А вот у нас еще специалист по судебным вопросам, юрист, член редакционного совета портала «ЗАКОНИЯ» и член экспертного совета при Министерстве юстиции России, Ксения Печеник на связи. Здравствуйте, Ксения.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Ксения, добрый вечер.
КСЕНИЯ ПЕЧЕНИК: Добрый вечер.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Ксения, какова ваша позиция вот к этому вопросу? Вы часто ходите в суды, людям становится плохо там, в судах. Вы как вот на это реагируете, и что вы думаете по поводу отсутствия медпункта в судах?
КСЕНИЯ ПЕЧЕНИК: Ну, все, что я думаю, я написала на портале «ЗАКОНИЯ». Я могу повторить это для слушателей нашей радиостанции. Я полагаю, что эта идея совершенно, ну, популистская и ничего в себе не содержит. А вот за свою не очень продолжительную жизнь я лично вызывала «скорую помощь» на остановке автобусов, да. То есть это вот в моей жизни было. Я видела прежде, как люди на остановках падали в обморок, им было плохо. И если доводить вот эту вот идею, как только что озвучил Роман, да, вот, посадить в каждый самолет медика, где шестьсот человек летит, поставить на каждой автобусной остановке, просто абсурд.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Конечно.
КСЕНИЯ ПЕЧЕНИК: Это полный абсурд. И относительно судов. Ну, я писала, что, да, к сожалению, бывают случаи, когда люди могут почувствовать себя плохо. Вот, например, сегодня, озадачившись нашим вопросом на форуме, я была утром на приеме у терапевта и задала ей вопрос, что она думает по поводу присутствия медика в суде? Она сказала, что она видит основания для того, чтобы там медик находился, ну, только по одной причине, потому что полагает, что, в общем-то, с человеком может случиться внезапная кардиальная смерть. И только в этом случае оказавшийся рядом медик может помочь. В остальных случаях…
РУБЕН МАРКАРЬЯН: А аллергия?
КСЕНИЯ ПЕЧЕНИК: Какая аллергия?
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Аллергия психосоматического характера на нервной почве. Вот, раз, и отек Квинке у человека. Может такое быть, Ксения?
КСЕНИЯ ПЕЧЕНИК: Вы знаете, я не медик, не могу сказать, может или нет. Я единственное могу сказать, что я, например, в процессе, когда шесть часов сижу, ем шоколад. Если у меня когда-то случится аллергия на шоколад, я надеюсь, мне вовремя вызовут «скорую».
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Да, вот, надейтесь.
КСЕНИЯ ПЕЧЕНИК: Ну, так вот. А относительно того, что вы обсуждаете, я полагаю, что, во-первых, «скорая» всегда может прибыть, в любой момент. И содержать медика в Московском Тверском суде, где слушается очень много резонансных уголовных дел, может быть, целесообразно. Но я писала на своем блоге о том, что вот, например, село Перемышль Калужской области. Там вообще два дела в день слушается в районном суде. Какой там фельдшер может сидеть целыми днями? Это вообще абсурд полный. Это зарплата человеку, это, в конце концов, нужно пожалеть человека, он профессионал. Зачем он будет свое время тратить на просто просиживание, извините, штанов?
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Ксения, а вот мне очень понравились ваши выражения «популистская идея», «абсурд», очень резко вы высказываетесь по поводу этой идеи, которая предложена не депутатами. Она предложена просто к обсуждению. И, следуя логике Романа Щепанского, который любит доводить все до абсурда, и вы с ним согласились по поводу каждого фельдшера в самолет, у меня предложение встречное – а зачем нам медпункты в школах? Давайте уберем медпункты из школ.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Это у нас святое, это вы уже на святое маханули.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Нет, вот я вот вам задаю вопрос. Зачем? На Западе нет врачей в школах. Зачем они нам? Рядом медицинские учреждения, «скорая помощь» есть, а зачем там врачи, которые штаны просиживают? Зачем они, эти врачи? Зачем «скорые помощи» дежурят на стадионах? Чего они там делают? Там люди нормально переживают положительные эмоции, а не отрицательные. Зачем там врачи? Давайте отсюда всех уберем.
КСЕНИЯ ПЕЧЕНИК: В школе, боже упаси. Если школы – это положительные эмоции, я не знаю.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: А что такого? А почему в судах нельзя, а там можно?
КСЕНИЯ ПЕЧЕНИК: Ну, послушайте, мы говорим о маленьких детях и о взрослых самостоятельных людях, которые в состоянии оценить свое здоровье, да. То есть, если они почувствовали себя плохо.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Как оценить здоровье, Ксения? Вот, только что мы слушали, если вы слушали первую часть, вот, Мария Каннабих выступала у нас, она говорила, что во время вот таких судебных процессов у людей обостряются все заболевания. Это пик нервного напряжения. Мать подсудимого может быть, свидетели.
КСЕНИЯ ПЕЧЕНИК: Вот, подождите.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Демонстрация доказательств.
КСЕНИЯ ПЕЧЕНИК: Давайте не будем спорить, Рубен Валерьевич, давайте не будем спорить. Я вам могу сказать одно, я полагаю, что версия по содержанию фельдшера в суде, она совершенно несостоятельна.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Абсолютно, абсолютно.
КСЕНИЯ ПЕЧЕНИК: Если мы уж говорим о том, что у нас есть тяжелые процессы, где слушаются, там, террористы Беслана, разумеется, подразумевается, что кому-то там однозначно будет плохо – матери, либо свидетелям и так далее. И тогда задача адвоката и судьи обеспечить в этот процесс медика. Вот за это я всеми руками «за».
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Спасибо за мнение. На связи у нас была Ксения Печеник, юрист, член редакционного совета портала «ЗАКОНИЯ», член экспертного совета при Министерстве юстиции, которая сказала, что идея популистская и все это абсурд.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Рубен Валерьевич, вот у меня младшая дочка учится в 10-м классе. Недавно ей, ну, стало плохо на уроке, пошла она в медкабинет. Там сидит какая-то… назову ее так – клуша, которая отгадывает сканворды, говорит: «Что? Плохо себя чувствуешь. Ну, иди домой, я скажу преподавателю. Если завтра не придешь, пусть мама вызовет врача». Человек там сидит, она деньги получает.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: А если бы не было клуши, к кому бы она пошла?
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Не знаю, к кому бы она пошла.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Роман, опять же, следуя вашей логике, а вдруг ваша дочь «закосила», не захотела идти на геометрию, например, и пришла…
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: У нее была ангина, как потом это дело выяснилось.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Ну как потом выяснилось, да. Я тоже, когда в Суворовском училище учился, пришел в медпункт, у меня была, оказывается, температура 39, а меня с первого раза туда не приняли, потому что проходной балл был 38,5, а я пришел с утра с 38. Да, такие случаи бывают, нам было куда пойти и потом вовремя тебя там… И там уже халатность или некомпетентность конкретного врача.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Если будет законом установлено, Рубен Валерьевич, что в судах должны быть, найдется еще много учреждений, где просто необходимо, чтобы был медработник, я вас уверяю.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Ну, например?
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Ну, например, я не знаю, цех по фасовке химической продукции, там может любому стать плохо, там может быть аллергический шок, предположим.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: На предприятиях, Роман, есть эти медпункты, есть. И вот там, где предусмотрено это санитарными нормами и правилами, там эти медицинские пункты есть. Вопрос компетентности врачей, это уже, наверное, вопрос к тому, кто контролирует эти пункты, кто организовывает, и, прежде всего, к тому, кто зарплаты врачам платит. Потому что когда человек получает 5-10 тысяч рублей в месяц, он, наверное, будет сидеть и разгадывать сканворды, потому что больше там ему заняться нечем. У врачей «скорой помощи», может, побольше зарплата и практика повыше.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Егор с нами на связь выходит. Егор, добрый день, уже скорее вечер.
ЕГОР: Здравствуйте.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Да, здравствуйте. Ваше мнение?
ЕГОР: Мое мнение. Во-первых, чем я руководствуюсь. 23 ноября 2011 года я был на съемках суда присяжных. Ну, это, правда, съемки, но я почувствовал эту обстановку, поскольку когда Рубен Валерьевич переводил стрелки со своего подзащитного на его мать, она упала в обморок, и вызвали как раз врача. Именно поэтому я сейчас в данном случае представляю эту ситуацию, если бы она была реальная, а не съемочная. Я смотрел этот видеоматериал несколько раз, готовясь к эфиру, и что я могу сказать? Вот вопрос – что важнее человеческая жизнь или справедливость? А как может быть справедливость, если не будет человеческой жизни, если она нам не дороже? У нас право на жизнь, вообще-то, второй статьей Конституции подтверждается. А касаемо той ситуации в Чебоксарах, которая была 19 января, по-моему, я не понял реакцию судей. Как-то безразлично, просто не как люди, а как какие-то просто машины стояли. И мне вообще не понятно. Что касается самого вопрос – что надо делать? Я считаю так. С Ксенией Александровной я в корне не согласен. Я считаю, что «скорая помощь» может не успеть доехать просто. А что касается самой сути вопроса, я считаю, должен быть не только врач дежурный в судах, правда, я не знаю, возможно ли это осуществить или нет, но я считаю, еще должен быть психолог. Потому что всем потерпевшим, свидетелям надо не только медицинскую помощь оказывать, но еще и психологическую. А в этом плане, когда я был на «Убийце в женской одежде», показывали в пятницу, я вот эту ситуацию прочувствовал на себе, хотя это была съемочная ситуация. Поэтому я в шоке от того, как поступили судьи. И, в принципе, я считаю, что врачи нужны, психологи нужны, и человеческая жизнь превыше всего, конечно.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Спасибо, Егор, я бы еще добавил, что нужен священник, чтобы человек исповедался перед тем, как он получит пожизненное заключение, (00:33:50) а также банкетный зал, где тот, кто был оправдан, мог там поляну, просто хорошо это отметить – шампанское, цыгане и медведи. А чего не так?
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Хорошо смеется тот, кто смеется без последствий. Вот не дай Бог, вы попадете туда.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Вы за психолога? Ну почему здоровое предложение Егора.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Нет, здоровое предложение Егора по поводу психолога, вот, допустим…
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: У нас много безработных психологов, давайте устраивать.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Нет, минуточку. У нас, например, во время чрезвычайных ситуаций работаю штатные психологи, есть центры психологической помощи в МЧС, всегда работают психологи и оказывают людям первую помощь. Потом они остаются один на один со своими проблемами и работают с адвокатами, потом они идут в суд, вот эти люди, в том числе и потерпевшие после катастроф, после каких-то техногенных катастроф, аварий и прочего. Эти люди, пережившие смерть близких, мы же не говорим сейчас про конкретных убийц, преступников, которые иногда, как вы говорите, в обморок падают. В суд ведь не только этих людей привозят и не только эти люди приходят, есть и потерпевшие, которые приходят и… Ну вот как вы себя будете чувствовать… Допустим, такой пример, у нас есть такое понятие, как компенсация морального вреда, то есть компенсация вреда в виде моральных, нравственных страданий. То есть какие-то нравственные или моральные страдания у вас были и как это компенсировать? Вот есть такое понятие в суде. И это не возмещение, а именно компенсация, то есть надо дать столько-то денег для того, чтобы компенсировать моральный вред. У человека были ноги, а ног не стало, например, вот он приходит в суд. И вот представьте себе, он всю жизнь работал, у него все хорошо было, семья и все прочее, и тут в один прекрасный день из-за какого-то пьяного негодяя что-то происходит с ним, враз он становится инвалидом и слюна течет из уголка рта. Он приходит в суд, а ему такой судья, вот такой истукан, как там произошло, – стоит и смотрит, и говорит: «Так, ну-ка, что вы тут требуете у нас, у суда?» – «Ну вот компенсацию морального вреда». – «Да. 10 тысяч рублей вам хватит? Как вы там настрадали-то?» – «Ну вот у меня были ножки, а сейчас нет ножек», – допустим. Или: «У меня было все хорошо, а сейчас холодильника боюсь. Это что, надо рассказать?» А судья такой будет говорить: «Нет уж, вы рассказывайте, как вы там настрадали, рассказывайте». И человек понимает, что его там взяли и переехали трамваем и здесь его переезжают. И он на этой нервной почве может просто упасть в обморок, и судья также скажет: «Ну ладно, у нас нет врача штатного? А, нет. Ну, и ладно. Ну а что я с ним делать буду? Я что врач?»
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Как вы любите, все адвокаты, а я имею право так говорить, я каждый день с ними общаюсь, из судей сделать садистов. Нина Сергеевна, Здравствуйте.
НИНА СЕРГЕЕВНА: Алло.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Ваше мнение? Здравствуйте.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Здравствуйте, Нина Сергеевна.
НИНА СЕРГЕЕВНА: Хочу сказать насчет судей. Ну, если знаете, что судьи продажные. Есть такое выражение, правильно? И у нас есть продажные судьи. О чем речь, чтобы она переживала, если она должна за деньги осудить парня или кого там, и будет она за него переживать, что он упадет в обморок? Ни за что. Сядет в тюрьму.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Спасибо, Нина Сергеевна, я все-таки хочу внести маленькое пояснение. У нас передача не в осуждение судей, как бы это ни хотел Рубен Валерьевич. Мы не клеймим их позором на самом деле.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Нет, ну, может быть, Нина Сергеевна зашла в Интернет, посмотрела на этот ролик и оценила реакцию судей в Чебоксарах, когда они там…
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Она просто послушала вас и поняла, что они изверги и просто человеконенавистники.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: А я сейчас вспомнил, почему там в этих самых Чебоксарах, там же эти три кипровские компании, которые потерпевшие, представляете, там, конечно, не только в обморок упадешь. Если бы на меня наехали три кипровские компании, и за это меня судили в уголовном порядке, сажали, я бы тоже в обморок упал, наверное, а то бы и инфаркт схватил. Потому что ничего себе – обидеть тир кипровские компании, это серьезная вещь. Но тема не об этом у нас…
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Подождите, подождите, мы всегда в начале второй части после выпуска новостей говорим, к какому мнению пришли те, кто зашел на ваш портал.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: А мы там даже голосование разместили.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Голосование было, да?
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Да, оно и сейчас идет. У нас оно на какой-то срок, во всяком случае, на срок главной темы. Я сейчас не вижу, к сожалению, результатов голосования на эту минуту, потому что опять у меня компьютер почему-то не работает. Вы мне пароль никак не скажете, Роман. Ну, скажите мне пароль, в конце концов. Но по состоянию на утро у нас было 58 голосов за то, чтобы в судах были штатные врачи, и соответственно 42 против, то есть с разницей в 10%.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Это погрешность.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: А мне понравилось там читать сообщения от пользователей. Мнения разделились, кто-то говорит «да», а кто-то говорит «нет». А один юрист, пользователь портала, написал в обсуждении этой темы: «А что, посмотрел я ролик, ничего такого не увидел. Судьи сработали штатно и профессионально. И, в конце концов, с подсудимым ничего такого не случилось». И я подумал, а как бы выглядело постановление о возбуждении уголовного дела, если бы она вдруг умерла? Вот если бы человек умер, вот тогда бы кто-то пришел и начал: «Так, а что такое? Почему помощь не оказали?» Посмотрели бы это кино…
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: То есть это уголовная статья? Неоказание помощи.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Там помощь-то оказывать было некому с точки зрения врачей. Но так как ходом судебного заседания руководит судья, то это в его компетенции было крикнуть: «Перерыв! Вызовите врача!» А он этого не сделал. Ну и, в общем, наверное, бы разбирались, а кто же там, собственно говоря, виноват в том, что человек умер. Потому что смерть есть смерть. И вот я не думаю, что такая формулировка там была бы написана, что судьи действовали штатно (штатно – стоя) и профессионально. И кто-то бы, наверное, за это ответил. Потому что она, вот эта женщина, под конвоем находилась, у нее были милиционеры. Одна женщина-милиционер, которая ее держала на руках, поглаживала по голове и что-то ей говорила, пока та в себя не пришла от воздействия нашатыря, видимо.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Наталья Евгеньевна, здравствуйте.
НАТАЛЬЯ ЕВГЕНЬЕВНА: Алло, здравствуйте.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Здравствуйте.
НАТАЛЬЯ ЕВГЕНЬЕВНА: Я хочу сомнение высказать. Я считаю, что медицинская помощь средняя хотя бы должна быть обязательно. Вот сейчас я хожу как раз по судам, и дело у меня очень неважное. И то, как говорится, это не экзамен сдавать, это гораздо посложнее. А уж в трудном каком-то деле, конечно, всякое может с людьми случиться. Я считаю, что, да, помощь обязательно нужна.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Наталья Евгеньевна, вот вы сейчас ходите по судам, поэтому считаете, что там необходим медработник, потом пойдете в крупный торговый центр, увидите, кому-то стало плохо, и скажете – да, тоже там необходим медработник. Ведь так на самом деле, там же может кому-то стать плохо? В крупных торговых центрах находится до 6-ти тысяч человек в один и тот же момент.
НАТАЛЬЯ ЕВГЕНЬЕВНА: Нет, ну вы знаете, в торговом центре люди решают какие-то свои потребительские дела, а не важные. А в суде у людей решаются очень жизненно важные дела, и накал эмоций там совсем другой.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Совершенно согласен.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Спасибо. Рубен Валерьевич, у нас есть в Москве ипподром? Есть.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Да?
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: А кабинета медврача там нет.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: И что там?
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Нет там кабинета медврача, я посмотрел в Интернете.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: А там лошадкам нужно помощь оказывать или людям, которые там на деньги играют?
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Нет, а накал-то, накал. Зря вы смеетесь, потому что с 1 января этого года во всех крупных казино Южно-Африканской республики, где не меньше ста аппаратов, должен быть врач, потому что люди переживают стресс, эмоции, депрессивное состояние у них.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Вот. Это где?
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: В Южно-Африканской республике.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: В Южно-Африканской республике. Вот так они…
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Поменьше сарказма.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: …О людях заботятся, которые просто тупо пришли проиграть деньги и получить положительные эмоции. Ведь от этой игры… Отрицательные, там понятно, если проиграл, но в основном приходят за положительными эмоциями от самой игры, кайф от игры получить. И видите, в Южно-Африканской республике заботятся. Там, наверное, врачи есть в судах.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Я всегда говорил, что вы циник. Артем, здравствуйте.
АРТЕМ: Здравствуйте.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Здравствуйте.
АРТЕМ: Позвольте представиться. Артем Каховский, генеральный директор компании портала «ЗАКОНИЯ».
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Очень приятно.
АРТЕМ: Дозвонился я все-таки до вас с восьмой попытки, но дозвонился.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: А зачем вы? Я тут сижу для этого, чтобы никто не звонил.
АРТЕМ: А у меня на самом деле вопрос созрел, потому что мы, пытаясь быть объективными, пытались судьбу этой женщины прояснить. Ну что ж такое, ну стало ей плохо в суде. А получилось такая интересная ситуация, мы нашли ее фотографии до того, как он вообще попала во всю эту ситуацию после того. И увидели, что, конечно, картина печальная, то есть это как показывают до и после, ей стало значительно хуже. И, насколько мы поняли, она провела два с половиной месяца в колонии, а при этом решение о том, что она осуждена, еще не вступило в законную силу. То есть, насколько мы понимаем, она должна была находиться в СИЗО все это время, а она два с половиной месяца провела в колонии.
РУБЕН МАКАРЬЯН: Ну, если я правильно понял, это некая акция устрашения, там все-таки непростое дело, и мы с ним еще будем разбираться.
АРТЕМ: Но вот сегодня я Романа слушаю, когда он говорит, что, может быть, в самолетах, в торговых центрах. Ну вот я о чем и говорю, что если у нас получается так, что в судах люди, которые еще не осуждены, по два месяца проводят в колонии, и потом их приводят в этот суд, они там падают в обморок, то это немножко другая ситуация. Может быть, все-таки стоит задуматься.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Артем, абсолютно я с вами согласен только в этой части. Но это другая тема уже, довольно большая, почему они так долго находятся там. Рубен Валерьевич, мы с вами никогда не придем к общему знаменателю, мне кажется, никогда.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: А что, надо?
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Надо, конечно. Вы должны со мной согласиться, что, в принципе, это абсурдно, чтобы в каждом суде был бы медработник.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Давайте я вам денег дам.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Не надо, спасибо, я лучше вам пропуск не буду выписывать.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Хорошо. Ну вот видите, договорились. Тогда будем спорить, будем продолжать.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Но вы же прекрасно понимаете, что если это законом будет прописано, тогда люди подумают – ну есть же еще масса других мест, где просто тоже, черт побери, необходим врач.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Это я уже от вас слышал. Просто слушатели, которые звонили, они ведь, видите, со мной соглашаются. И аргумент очень простой. Те примеры, которые вы приводите, это места массового скопления народа…
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Само собой.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: …Но это массовое скопление народа приходит туда в основном за положительными эмоциями. Что, вы хотите сказать, что в торговый центр люди приходят за отрицательными эмоциями или на взводе? Они приходят за покупками.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Ну смотря как. Когда посмотришь на ценник, то да.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Да, ну не ходите тогда, не смотрите на ценник. Но люди некоторые приходят просто там походить. У меня много знакомых, которые шопоголики, которые просто любят походить по магазинам, просто поглазеть. Тем более торговые центры на сегодняшний день у нас… может быть, мы по этому поводу какую-нибудь отдельную передачу сделаем, а лучше делать сериал сразу про торговый центр. Допустим, есть на германском телевидении очень популярный сериал «Карри-36» или что-то такое, как-то он называется. Там про эту закусочную, где сосиски продают на улице. Там на углу двух улиц в Берлине закусочная, и продают сосиски в соусе карри. Ну, и там после работы встречается очень много людей. И весь сериал основан на том, что вот эти сосиски там лопаются и разговаривают. И там прослеживаются всякие сюжетные линии – люди встречаются, разводятся, обсуждают что-то. У нас для этих целей есть торговые центры. У нас жизнь изменилась, у нас сейчас все проводят выходные дни в торговых центрах. На улице холодно вот сейчас, а в торговых центрах, спасибо, хорошо, вы видите, там есть не только магазины, там есть кафе, там проходишь, и маникюр делают какие-то люди…
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Ну хорошо, хорошо.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: …Просто на публику посмотреть. В кино сходить, ну, в многозальные кинотеатры, опять же, поесть, потому что ресторан есть там, детские развлекательные комплексы – детей туда привести. Туда приходят люди за положительными эмоциями. Как, собственно говоря, самолет, когда вам говорят – «Пристегните ремни. Желаем вам приятно полета», – вам же не говорят: «Сейчас тебя посадят, негодяй такой, и надолго». Вот чем отличается суд от вот этих мест, которые вы перечислили? Тем, что там все-таки эмоции в основном отрицательные, там положительных эмоций практически не бывает ни у адвокатов, ни у приставов, это очень нервное место. Если кто-то туда не попадал… Вы, кстати, попадали туда, в этот суд хоть раз?
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Не дай Бог.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Вот видите, а делаете выводы. Единственное, кто из авторитетных слушателей, которые сегодня звонили, это Ксения Печение, которая ходит по судам.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Она со мной согласна.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: И вот она согласна, что там не должно быть, но в то же время почему-то они должны быть в школах, видите, как вот она сказала, что дети – это цветы. А вот на Западе, это же вы мне сказали, что на Западе нет врачей.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Нет.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: А кто сказал? Что там нет врачей в школах.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Я прочел. В Англии, во Франции и в Португалии, по крайней мере, в этих трех странах.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Нет, в английских школах, во всяком случае, в частных врачи есть…
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Я говорю про госучреждения.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: …и медпункт есть, у меня дочка училась…
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Там и бассейн может быть, и все что угодно.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: …Английскому языку, знаете, есть такие программы, уезжают дети на лето и учат там английский язык. Она говорит, с головой там что-то, и решила отдохнуть. А там, раз, в медпункт уложили, врач есть и говорит: «Да, но ни телевизор, ни книжки читать нельзя, только лежи». И поэтому очень быстро там дети выздоравливают.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Уже, в принципе, Рубен Валерьевич, надо прощаться, подводим итоги. Итак, как я думаю, такой закон принят не будет, и в судах никто не пропишет…
РУБЕН МАРКАРЬЯН: Я не знаю, что вы думаете…
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Чтобы был медработник.
РУБЕН МАРКАРЬЯН: …Во всяком случае, мы эту тему подняли, мы ее осветим, мы опросим VIP-блоггеров нашего портала и, в том числе, и заместителя министра юстиции, с которым я связывался по этой теме на прошлой неделе. Он сказал: «Интересно, обсудим, посмотрим». Потому что, вы видите, оказывается члены Общественного совета при Минюсте, вот Мария Каннабих тоже сказала, что эта проблема существующая. И дальше все покажут цифры, экономика, посчитать, что дешевле – вызов «скорой» или штатный врач при каком-нибудь суде.
РОМАН ЩЕПАНСКИЙ: Все, мы с вами прощаемся до следующего четверга. Рубен Валерьевич, поосторожнее с медом. И спасибо всем, кто был с нами на волне радиостанции «Говорит Москва». Слушайте нас.
источник
Серик Ахметов после оглашения приговора. Фото с места события (Источник фото: http://newskaz.ru/ )
Скорую помощь пришлось вызывать дважды. Люди падали в обморок и во время оглашения приговора, и когда подсудимых выводили из зала суда, сообщает Информбюро.
Во время оглашения приговора суда экс-премьер-министру Казахстана Серику Ахметову и другим подсудимым, проходящим по этому делу, мужчине в зале стало плохо.
Судье пришлось прервать оглашение приговора после просьбы подсудимой Камиллы Пиралиевой вызвать «скорую». Мужчина, стоявший за ней, потерял сознание. Кто именно это был, так и осталось неизвестным, поскольку журналистов в зал заседания не пустили. Пресс находилась в отдельном зале с онлайн-трансляцией происходящего.
Остается только догадываться, что это был кто-то из подсудимых или адвокатов. Других в зал судебного заседания не запустили. Судья Исламхан Есенбаев приказал срочно вызвать бригаду скорой помощи и продолжил оглашение.
Скандалов и криков, громких стенаний не было, но плакали все — и женщины, и мужчины. Особенно в тот момент, когда экс-премьера после оглашения приговора выводили из зала судебного заседания под конвоем.
В этот момент в коридоре, где толпились родственники и друзья подсудимых, нескольким женщинам стало плохо. Судебным приставам вновь пришлось вызывать «неотложку».
Накал страстей достиг апогея, когда брат осуждённого экс-акима Карагандинской области Бауржана Абдишева подбежал к журналистам и стал спрашивать, почему они не снимают теряющих сознание женщин на камеру.
«Четырём людям плохо! Что вы не снимаете? Почему только уголовников снимаете?», — кричал мужчина.
Оглашение приговора должно было состояться в 16:00. Однако в назначенное время подъехавшим журналистам и подсудимым сообщили, что время перенесено на 18:00. Но и к назначенному времени двери здания суда не открылись.
Родственники и друзья, приехавшие поддержать подсудимых, выстроились длинную очередь перед дверями суда. Создалась давка. В тот момент, когда сотрудники антикоррупционной службы сопровождали экс-премьер-министра Серика Ахметова в суд, декоративное ограждение не выдержало и сломалось. С высоты примерно 2,3 метра упали женщина и мужчина. Мужчина тут же встал, а женщина так и осталась лежать неподвижно. Она летела с высоты головой вниз. Окружающие боялись, что она сломала шею. Подъехавшая скорая увезла пострадавшую в больницу.
Оглашение приговора все же началось, но только к 8 часов вечера.
Суд приговорил Серика Ахметова к 10 годам лишения свободы. Экс-акима Карагандинской области Бауржана Абдишева – к 5 годам колонии. Шестеро подсудимых отделались условным сроком. Самый большой срок после Ахметова экс-директор Индустриального парка «Металлургия и металлобработка» Анатолий Ессе, которого суд приговорил к 7 годам тюрьмы.
Напомним, что по «Делу Ахметова» проходили 21 фигурант. Их обвиняли в совершении коррупционных преступлений.
Серик Ахметов признан виновным по статьям 176 (присвоение или растрата вверенного чужого имущества), 310 (незаконное участие в предпринимательской деятельности), 307 (злоупотребление должностными полномочиями) и 310-1 часть 3 (воспрепятствование законной предпринимательской деятельности). Ему также предъявлялось обвинение в получении взятки в особо крупном размере, однако позже прокуратура исключила эту статью из обвинения, пишет сайт newskaz.ru.
источник
человека поднимают: «смотрите, ее головой бьют!»
«врача вызовите, конвой!» — ага. нужно не самому позвонить в скорую, а орать на конвой.
Понравилась ещё фраза: Ублюдочная власть. Тоесть та власть которую они сами наскакали на майдане теперь стала ублюдочной. Я вообще этот народ понять не могу. Чего они хотят? Всё не так, и всё не то. ?
зато всегда знают, кто виноват.
Ну это конечно же Пууууууууттиииииииииинннннн виноват что её головой ударили. ?
да они же даже очевидное на ходу переделывают в худшую сторону и усугубляют положение, тупые бля идиоты. После, не удивлюсь, если вся Украина соберёт митинг с плакатами «НАСИЛИЕ В СУДЕ НЕДОПУСТИМО» «ГОЛОВОЙ БИТЬ УМЕЕТЕ, А НАРОДУ ПОМОЧЬ НЕ МОЖЕТЕ» ну только на укроязыке.
то есть мы тоже ублюдочная нация?
» Кто мы-то?! К кому ты обращаешься, блядь?! Я один здесь, нахуй! Кто людьми-то, бля? Я уже не человек, бля, я зверь, нахуй!»(с)
Ты- типичный её представитель.
Путин, пам пам папаарам,Пуутин пам пам папарам, Пуутин ну кто ж его не знает, еее.
Путин, пам пам папаарам,Пуутин пам пам папарам ,Пуутин и кляты москали.
(царя с маленькой буквы нельзя)
видимо никто не знает какую песню я спородировал,
жаль конечно что моей шутки не оценили, но ладно
Блин, классно, вчера случайно наткнулся.
Почему то пишут, что Пушной
это что в украине ее судили?не понял УКРАИНЦЫ судят тех кто среляет в донецке.
Не за стрельбу в Донецке — она с друзьями убила гаишников, обстреляли пост ГАИ
За Новороссию пока никого не судят вроде бы
Я в акуе, весь зал нациков орет на милицейский конвой в зале суда. За неуважение к суду и оскорбление должностных лиц геть на фронт всем залом:)
Ну милицейский конвой воспринимает это как должное. Значит це перемога.
есть еше фраза достойная. хожу на дела патриотов,а вы их садите
сами не знают, чего хотят. никогда и ничего их устраивать не будет, увы.
ну и тех кто не скачет заодно
а тут какие то ограничения непонятные
Великая украинская мечта это обслуживать поляков в польше. Великая европейская украинская мечта. Украина — мечты сбываются.
Хохлы единственная нация на земле которая жила плохо, и захотела жить еще хуже по собственной воле ?
когда твоя девушка больна
Солнце светит и растет трава,
Когда ты слеплен из говна ?
А себя ты понять не хочешь, пидор тупой?! Вы, русские мрази, всех под одну гребёнку катите, невзирая на то, что большинство страны всего этого не хотело. А сами-то вы просто трусливые гниды, чьи дома реально можно обстреливать из гранатомёта. И давай, уёбище, скажи, что все хохлы ненормальные, пожалуйся модератору или ещё что-то сделай, как трусливая сучка, которая не хочет принимать правду. Был раньше юмористический сайт, а превратился в говно, где бездарные и сидящие в говне москали желают поднять свою самооценку и самоутвердиться за счёт поддержки себе подобных ничтожеств.
Охлади очко, свидомый. И съебись в закат, пожалуйста
Ты ебанутый или как? Откуда ты решил что я русский? Просто мне вас ебанутых укропов не понять никогда. Хотя у меня и есть украинская кровь, но она 100500% не такая ебанутая как у тебя например. А вообще то я осетин, и горжусь этим. Пройдёт время и мы все посмотрим как ты заскулишь подругому, только не меняй позицию. Будь истинным патриотом. Не будь трусливым шакалом. Надеюсь в данный момент ты не сидишь где нибудь в Россиии как трусливая шалава а написал мне из окопа под шквалом градов и арт орудия?
можно обстреливать — обстреливайте. много вы уже наших домов обстреляли? пока лишь у вас хватает подлости обстреливать дома своих собственных граждан.
ах таких нет) вы ж свидомые ничерта не умеете)
В понедельник, 6 августа во время подготовительного судебного заседания Шевченковского райсуда Киева по рассмотрению обвинительного акта в деле об убийстве экс-депутата Госдумы России Дениса Вороненкова, один из обвиняемых — павлоградский активист Ярослав Тарасенко (по прозвищу «Физрук») упал в обморок.
Инцидент произошёл в тот момент, когда свои доводы суду заявляла защита Тарасенко. После выступления предоставленного ему бесплатного адвоката Анны Козачины, настала очередь говорить «Физруку», и он поднялся со скамьи в боксе , но при этом молчал. Другой обвиняемый по делу — уроженец Херсонщины Александр Лось заявил, что «Физрук» на протяжении уже 15 дней ведёт голодовку и отказывается с кем-либо общаться. В этот момент Тарасенко упал, потеряв сознание.
Судьи объявили перерыв в заседании, Тарасенко привели в чувство и вызвали скорую.
Вскоре прибыли врачи. Представители гособвинения по делу об убийстве Вороненкова допускают, что Тарасенко мог симулировать обморок (ранее с ним уже случались аналогичные прецеденты в суде Днепропетровска, где рассматривалось другое уголовное дело в отношении «Физрука»).
В то же время находившийся с ним во время обморока в одном боксе обвиняемый Лось заявил, что после падения «Физрук» визуально действительно напоминал человека, которому стало плохо. Известно, что в ИВС Киева, где содержатся под стражей Лось и Тарасенко последний отказывается говорить и принимать пищу, а только пьёт воду.
.PNG)
Фото: В суд прибыли медики/Страна ua
По словам матери Тарасенко, которая приехала на суд, её сын голодает с 23 июля.
После возвращения обвиняемых в зал судьи по делу об убийстве Вороненкова выслушали медиков, которые констатировали, что у Тарасенко действительно была зафиксирована потеря сознания.
В сложившейся ситуации суд констатировал невозможность продолжения заседания. В нем объявлен технический перерыв до 16:30. В настоящее время Тарасенко повезли в БСМП, где проведут обследование обвиняемого в убийстве Вороненкова.
Напомним, что 23 марта 2017 года около «Премьер-Паласа» в Киеве киллер Павел Паршов в упор застрелил Дениса Вороненкова, но сам был убит охранником последнего – офицером ГУР Минобороны Олегом Петровым.
Как сообщала «Страна», павлоградский активист Ярослав Тарасенко («Физрук»), объявил голодовку и отказывается разговаривать.
В понедельник, 6 августа, во время подготовительного судебного заседания Шевченковского райсуда Киева по рассмотрению обвинительного акта в деле об убийстве экс-депутата Госдумы России Дениса Вороненкова, один из обвиняемых — павлоградский активист Ярослав Тарасенко (по прозвищу «Физрук») упал в обморок.
По нашему мнению, Тарасенко мог симулировать обморок (ранее с ним уже случались аналогичные прецеденты в суде Днепропетровска, где рассматривалось другое уголовное дело в отношении «Физрука»). Также болезни и обмороки в залах суда — нормальная практика для затягивания процесса.
Инцидент произошёл в тот момент, когда свои доводы суду заявляла защита Тарасенко. После выступления предоставленного ему бесплатного адвоката Анны Козачины настала очередь говорить «Физруку», и он поднялся со скамьи в боксе , но при этом молчал. Другой обвиняемый по делу — уроженец Херсонщины Александр Лось заявил, что «Физрук» на протяжении уже 15 дней ведёт голодовку и отказывается с кем-либо общаться. В этот момент Тарасенко упал, потеряв сознание.
Судьи объявили перерыв в заседании, Тарасенко привели в чувство и вызвали скорую.
В то же время находившийся с ним во время обморока в одном боксе обвиняемый Лось заявил, что после падения «Физрук» визуально действительно напоминал человека, которому стало плохо. Известно, что в ИВС Киева, где содержатся под стражей Лось и Тарасенко, последний отказывается говорить и принимать пищу, а только пьёт воду.
Фото: В суд прибыли медики/Страна ua
По словам матери Тарасенко, которая приехала на суд, её сын голодает с 23 июля.
После возвращения обвиняемых в зал судьи по делу об убийстве Вороненкова выслушали медиков, которые констатировали, что у Тарасенко действительно была зафиксирована потеря сознания.
В сложившейся ситуации суд констатировал невозможность продолжения заседания. В настоящее время Тарасенко повезли в БСМП, где проведут обследование обвиняемого в убийстве Вороненкова.
Напомним, что 23 марта 2017 года около «Премьер-Паласа» в Киеве киллер Павел Паршов в упор застрелил Дениса Вороненкова, но сам был убит охранником последнего – офицером ГУР Минобороны Олегом Петровым.
В украинских судах — настоящая эпидемия обмороков. 10 марта, во время заседания в Шевченковском суде Киева потерял сознание 30-летний Сергей Калиновский, которого обвиняют в смертельном ДТП в Киеве в 2005 году. До 12 ночи суд не успел продлить экс-пасынку бизнесмена Дмитрия Фирташа срок ареста, то его обязаны выпустить из Лукьяновского СИЗО (он находится там с сентября минувшего года).
Суд принял решение перенести судебное заседание на 14 марта на 13:00. Также руководство больницы, где находится Калиновский, обязали обеспечить проведение заседания в режиме видео-конференции.
Калиновский упал в обморок, предварительно сняв курточку. Фото: Сергей Харченко
А на прошлой неделе в обморок упал подозреваемый в госизмене глава гражданского корпуса «Азов» Станислав Краснов. 27 декабря медикам пришлось приводить в чувство лидера партии УКРОП Геннадия Корбана. В октябре в суде стало плохо нардепу-радикалу Игорю Мосийчуку. А в июне потеряла сознание боец «Айдара» 19-летняя Вита Заверуха.
Журнал «Репортер» сделал видеоподборку судебных обмороков и узнал у экспертов, как нужно падать, чтобы выглядело правдободобно и при этом избежать травм.
Неделю назад, 3 марта, в Шевченковском суде упал без чувств активист Станислав Краснов. Лидера гражданского корпуса «Азов» СБУ обвинила в сотрудничестве с российскими спецслужбами. За несколько дней до этого Станислава задержали с целым арсеналом оружия. После ареста парень заявил о побоях, а адвокаты — о плохом самочувствии их клиента.
Журналист Антон Комаров в своем Facebook опубликовал видео падения Краснова. «Полюбуйтесь на этот цирк: чувак наклоняется к уху Краснова, дает команду, и Краснов тут же падает в обморок. Не позорился бы! Савченко крепче, чем все эти «патриоты» вместе взятые», — подписал видео Комаров.
В этот день в суде пытались избрать меру пресечения подозреваемому, но этому помешало состояние здоровья Краснова. Его отвезли в больницу, и суд по итогу решил, что активист будет находиться под домашним арестом.
полюбуйтесь на этот циркчувак наклоняется к уху Краснова, дает команду и Краснов тут же падает в обморок )) не позорился бы! Савченко крепче чем все эти «патриоты» вместе взятые
27 декабря в зале Днепровского райсуда Киева лидер партии УКРОП упал в обморок во время заседания.
«В зале суда происходит силовое противостояние. Сотрудники СБУ пытаются силой вывести политика из зала заседания. Корбан потерял сознание», – говорится в сообщении его пресс-секретаря Евгении Кравчук. А адвокат Корбана заявила, что он находился без сознания 15 минут.
В этот день в суде хотели изменить меру пресечения лидеру УКРОПа с домашнего ареста на содержание под стражей. Отметим, что Корбану часто становилось плохо во время заседаний, и к нему вызывали «скорую».
8 октября народный депутат от Радикальной партии Игорь Мосийчук потерял сознание в зале суда. Это произошло во время рассмотрения апелляции на его арест. Приехавшие на место врачи «скорой» госпитализировали нардепа.
«Его забрали из Апелляционного суда в больницу скорой медицинской помощи», – сообщила пресс-служба Мосийчука в Facebook. Позднее уточнили, что врачи диагностировали у нардепа язву 12-перстной кишки.
Мосийчука обвиняют в получении взятки в крупных размерах – около 450 тыс. грн. Позднее он рассказал, что признал вину в обмен на медицинскую помощь.
19-летняя Вита Заверуха из батальона «Айдар» упала в обморок во время заседания 27 июня в Апелляционном суде Киева. Это произошло сразу после того, как ей продлили срок ареста под стражей. Винничанку задержали в начале мая минувшего года по подозрению в подготовке теракта, организации ограбления заправки и убийства двух правоохранителей в столице во время майских праздников. Следствие установило, что девушка во время всех этих событий была дома, в Виннице. Там ее и задержали милиционеры.
«У Виты очень слабое здоровье после нескольких контузий, полученных в боях. На одно ухо она практически не слышит, резко падает зрение. Она теряла сознания и до ареста, а с войны уехала по состоянию здоровья. Ей необходимо серьезное обследование и лечение, но в тюрьме этого нет», — говорили родственники девушки.
Помощник Генпрокурора Владислав Куценко говорит, что падать в суде – сейчас в тренде. А законодателем моды стал Корбан.
«За Корбаном стали повторять и многие другие – стало модно упасть в обморок в зале суда. 72 часа тикает – потом человек должен выйти на свободу, и если нет других оснований для его задержания, других уголовных производств, мы ничего не можем сделать», — сказал в интервью одному из телеканалов Куценко.
Юристы говорят, что на самом деле людям со слабым здоровьем иногда действительно становится плохо в суде.
«Просто правосудие выборочное. Есть первосортные люди, а есть второсортные, — говорит правозащитник Эдуард Багиров. — Так вот первосортные не сидят за преступления. А во время судебных процессов они ездят в инвалидных креслах, теряют сознания или оказываются страшно больными. И сразу же после этого их забирают в частные клиники, где они лежат в вип-палатах, а врачи этих клиник озвучивают страшные диагнозы.
И не важно, что неделю назад эти «больные» публиковали в соцсетях фото с Канарских островов. А второсортным людям, которые не в состоянии позволить себе дорогих адвокатов и вип-клиники, но при этом могут действительно нуждаться в медицинской помощи, откажут в вызове «скорой» и не смягчат наказание или меру пресечения. Да, адвокаты должны всеми силами защищать своих клиентов. Поэтому, если приказывают театрально падать, те падают. К сожалению, многие защитники считают, что деньги выше справедливости».
Однако, как упасть так, чтобы выглядело правдоподобно и при этом не травмироваться?
«Первое и самое главное — осмотреться, чтобы не было острых углов. Иначе будет очень больно, — рассказывает тренер спортивного боевого самбо Олег. – Дальше все зависит от того, в какую сторону падает человек. Если вперед, то нужно согнуть ноги в коленях, локти. И сгруппировать тело так, чтобы оно округлилось. Если падать на спину – то нужно согнуть ее, наклонившись вперед. А сымитировать падение в обморок можно, если одной ногой подсечь вторую. Так иногда падают выпившие люди. А потом достаточно резко осесть и завалиться на бок».
Автор: Евгения Иванова, «Репортер»
Ту прежнюю выдержку, проявленную во время зверского убийства 93-летней женщины, в зале суда Галина Гусейнова показать не смогла. Схватившись за сердце, упала в обморок.
Напомним эту жуткую историю. В ноябре 2017-го в квартире на Варшавской улице нашли мертвой старейшую сотрудницу Мариинки Нину Мацину . На шее у нее были следы от удушья.
Убийство пенсионерки, по версии следствия, организовала 42-летняя сотрудница благотворительной организации «Ева» Галина Гусейнова. Она подговорила граждан Армении Сеника Нарояна и Размика Акобяна, которые задушили Мацину. Из квартиры троица унесла фотопортрет певца Федора Шаляпина . Чтобы не навести на себя лишних подозрений, карточку пришлось выкинуть.
Подозреваемых удалось вычислить благодаря записям с камер видеонаблюдения. 14 декабря на два месяца в СИЗО отправили Нарояна и Акобяна, а избрать меру пресечения для Гусейновой попытались в конце прошлой недели. Но сделать этого не получилось.
— Женщина потеряла сознание, — сообщили «Комсомолке» в объединенной пресс-службе судов Петербурга . — В зале вызвали «скорую». Врачи осмотрели женщину и доставили ее в медицинский стационар.
У фельдшеров возникло подозрение, что обвиняемая симулирует сердечный приступ. Но от греха подальше доктора решили не рисковать и согласились госпитализировать Гусейнову. Так что арестовать сиделку у суда так и не получилось.
— Ходатайство о заключении под стражу пришлось отклонить в соответствии с Пленумом Верховного Суда РФ №41 от 19.12.2013, — объяснили в суде. — После устранения препятствий для участия подозреваемой в заседании, следователь сможет вновь обратиться в суд с аналогичным ходатайством.
Напомним, в Мариинке Нина Мацина проработала почти всю жизнь. Пришла туда в возрасте шестнадцати лет и трудилась там еще со времен блокады. Нина Захаровна являлась сотрудником нотных фондов библиотеки Мариинского театра — переписывала ноты.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
Убийство 93-летней сотрудницы Мариинки организовала ее сиделка
На распутывание дела бросили самых опытных следователей и полицейских. Но все оказалось весьма просто. И от того еще более ужасно. (подробности).
Ее экс-бойфренд позвал гулять другую, и девушка решила «по-мужски» разобраться с конкуренткой
Изуродованное тело 20-летнего нашли в гаражах только на следующий день
Возбуждено уголовное дело
У женщины уже давно были проблемы с психикой, но никто не знал, что они приведут к трагедии
Фальшивки очень похожи на настоящие деньги, и на них присутствует символика Банка России [фото]
Забрав с собой часть денег, житель Петербурга скрылся [фото, видео]
Над красавицей надругались трое парней и выбросили ее с третьего этажа. Чтобы заставить выжившую сменить показания, женщина вывезла жертву, сломавшую позвоночник, на инвалидном кресле
Мужчина промотал иномарку и выдумал угон, чтобы не злить копившую на нее 8 лет супругу
Павликовой запрещено выходить из дома без разрешения следователя, использовать мобильную связь и интернет, общаться с журналистами [видео]
Корреспондент «КП» побывала на кладбище, где похоронили мужчину
А местный чиновник уверяет, что не раз осматривал гараж и никаких трупов там не видел
Подозреваемых нашли по фотографии в соцсетях
Часть этих фотографий имеется в распоряжении «КП» [видео]
По информации источника, обвиняемый воевал на Донбассе
В суде он безуспешно пытался возложить вину на себя и, спустя долгое время, вновь подал заявление
В Петербурге сирот, которых 15 лет насиловали в детдоме, заставляли отказаться от показаний, угрожая убийством
Педагогов и фотографа, извращавшихся над воспитанниками и снимавших детскую порнографию, в ближайшее время отправят под суд
Александр Павлов лишился свободы на девять лет
На дело она брала пятерых крепких помощников
Силовики уже провели обыски в квартире Валерия Спидлена, сам он находится в следственном изоляторе
«Раздевал и душил»: в селе под Самарой 11-летняя девочка ударила ножом уголовника, пытавшегося ее изнасиловать
Школьнице повезло, что ее обидчика отвлекли и он отвернулся
По версии следствия, он получал деньги от предпринимателя вместе со своим замом
Валерия Марковкина будут экстрадировать в Россию
Злоумышленник нашел свою жертву в Сети, выставив объявление о продаже ноутбука
Мошенница представилась сотрудником московского благотворительного фонда [фото, видео]
Возрастная категория сайта 18+
источник